Пока красный петух не клюнул

^[1]

Андрей Потапенко

В очередной раз «Архнадзор» вынужден обратиться к судьбе многострадальной усадьбы Покровское-Стрешнево. Уже несколько десятилетий величественный некогда комплекс остаётся в разоре и никак не может обрести рачительного хозяина, передаваясь из рук в руки, как досадная обуза.

Напомним, владевший ею в советские годы «Аэрофлот» затеял ещё в конце 1970-х годов переоборудование усадьбы под дом приёмов иностранных делегаций. К тому времени усадьба получила статус памятника истории и культуры всесоюзного значения – высший статус в иерархии памятников.

В усадьбу пришли реставраторы. Начались обстоятельные изыскания и реставрационные работы, продолжавшиеся все 1980-е годы. Но они были прерваны грандиозным пожаром в марте 1992 года (через несколько месяцев можно будет отмечать скорбный четвертьвековой «юбилей»), который уничтожил мансардный этаж, перекрытия и значительную часть интерьеров второго, парадного этажа, а также начинку юго-восточной башни (кроме первого яруса) – в общей сложности до 50% всего объема дома, к тому времени сохранявшего многие черты подлинного убранства, вместе с открытыми реставраторами уникальными наборными полами в парадном Белом зале и Голубой гостиной.

Судя по послепожарным фотографиям, это вполне мог быть поджог. Во-первых, две самых пострадавших части дома находились на значительном расстоянии друг от друга (юго-восточная башня и центральный Белый зал, перекрытия которого были утрачены полностью), во-вторых, дело происходило ночью и со стороны, противоположной воротам и дому, где сидела охрана, с явным расчетом, что когда пожар доберётся до той части, где его увидела бы охрана, будет уже поздно.

Впрочем, утраченные части объема здания были восстановлены быстро, всего за несколько лет. К юбилею Москвы в 1997-м старая часть дома уже сияла свежей желтой краской фасадов. Начались работы в интерьерах, но во второй половине 1990-х годов они были внезапно прерваны буквально на полуслове, и в течение последующих двадцати лет усадьба далеко не на самой окраине Москвы, более того – стоящая на одной из «вылетных» магистралей столицы – Волоколамском шоссе, так и не оправившаяся от пожара, попросту заброшена и забыта, продолжая неумолимо разрушаться.

В начале нового тысячелетия, вопреки нормам охранного законодательства, запрещавшего передачу федеральных памятников в частные руки, «Аэрофлот» продал разорённую усадьбу в числе своего приватизированного имущества строительной компании «СтройАрсенал», которая также не проявила к усадьбе никакого интереса. Организованная по жалобам «Архнадзора» выездная проверка выявила… отсутствие на объекте данной организации. Об этом уже писалось на сайте движения в 2012 ^[2]—2013 ^[3] годах.

Далее в судебном порядке сделка по продаже усадьбы была расторгнута и в 2012 году усадьба была возвращена государству. Тогда же она была передана в оперативное управление Высшей школе экономики. При этом из-за существовавшего запрета на совершение сделок и ареста неправедно приватизированного и проданного имущества усадьбы ВШЭ не имела возможности хозяйственной деятельности в усадьбе, включая какие-либо защитные мероприятия. Зато в 2012-2013 годах усадьба подверглась наплыву посторонних, о чём наше движение тоже писало в 2012 ^[2] и 2013 ^[3] годах. Федеральный памятник использовался даже как полигон для массовых игр вроде лазертага, что нанесло усадьбе значительный ущерб. Через дыры в ограде на территорию проникала масса посторонних, включая бомжей, оккупировавших угловую башню и оранжерею, в 1990-е годы полностью отреставрированную и сданную буквально «под ключ», а сегодня загаженную и превратившуюся в клоаку для бродяг.

После многочисленных жалоб «Архнадзора» Высшая школа экономики произвела-таки пассивную консервацию главного дома. При этом все обращения в Департамент культурного наследия по поводу разрушений в ограде, способствующих проникновению посторонних, а также сваленных под лагами Белого зала в самом главном доме десятков коробков со спичками (что грозит главному дому новыми пожарами) на протяжении всех последних лет остаются гласом вопиющего в пустыне. В результате вновь разоренная оранжерея за одну зиму 2015-2016 года пережила два пожара – 1 ноября 2015 и 25 марта 2016 года, также проигнорированных и пользователем – Высшей школой экономики, и Департаментом культурного наследия – структурой, призванной следить за состоянием подохранных объектов культурного наследия.

^{[4]  [5]}

Оранжерея со следами мартовского пожара

^[6]

Коробки со спичками под лагами Белого зала

В июне 2016 года Высшая школа экономики передала усадьбу Правительству Москвы. Прежняя охрана была снята, территория практически не охраняется, главный дом был взломан, и уже к осени и на территории усадьбы, и в главном доме снова появились бомжи. Одно из лежбищ расположилось в бывшей усадебной столовой (напомним, стены этой части дома деревянные и уже не раз переживавшие пожары). На старосту прихода храма Покрова Пресвятой Богородицы было даже совершено нападение со стороны бомжей, когда он пытался их прогнать.

Между тем впереди зима, холодное время года, и есть реальные опасения, что бездомные, согреваясь, будут разжигать костры прямо в доме, что приведёт к тому, что дом будет вновь сожжён. Этого опасается и настоятель храма.

^[7]

Лежбища бомжей в главном доме

Равнодушие ответственных за состояние федерального памятника инстанций, несмотря на многочисленные обращения, просто зашкаливает. О нулевой реакции Департамента культурного наследия на сигналы о пожарах и проникновении посторонних уже говорилось. Попытки достучаться до теперешнего формального хозяина усадьбы – Правительства Москвы – также оканчиваются ничем. Из канцелярии мэра приходят равнодушные отписки.

^[8]

Тогда в подтверждение тому, что рассматриваемый вопрос находится непосредственно в компетенции Правительства Москвы, коему и была передана усадьба, был приложен ответ Департамента культурного наследия на запрос.

^{[9]  [10]}

На что из Правительства Москвы прошёл столь же непрошибаемый ответ-отписка.

^[11]

Можно подумать, в канцелярии мэра в лицо не видели официальных документов о передаче им усадьбы Высшей школы экономики в июне этого года!

А ведь усадьба имела важнейшее историческое значение. Благодаря браку молодого царя Михаила Фёдоровича Романова с Евдокией Лукьяновной Стрешневой на престоле России, возрождающейся после разорительной Смуты, появилась новая правящая династия, один из сакральных признаков государственности и жизнеспособности страны – трёхсотлетняя династия Романовых, юбилей воцарения которой недавно был с помпой отмечен.

Представители рода Стрешневых входили в ближайшее окружение царей, преданно помогая им строить новую государственность. Так, Тихон Никитич Стрешнев, ближайший сподвижник Петра I, стал и первым столичным губернатором. А четвероюродный брат царицы, Родион Матвеевич, был воспитателем, «дядькой» первых Романовых, включая того же Петра, выполнял важные дипломатические поручения, в том числе входил в состав делегации к Богдану Хмельницкому с царским указом о том, что тот принимает Украину под своё подданство.

Он же в 1664 году приобрёл усадьбу Покровское. С тех пор она принадлежала его потомкам два с половиной века, вплоть до Октябрьской революции, буквально «до седьмого колена».

Его правнучка Елизавета Петровна, построившая старую часть существующего дома, возвела родство и равность с Романовыми в фамильный культ, фактически создав в своём доме музей этой равности (в существовавшей портретной галерее портреты Стрешневых были представлены в одном ряду с портретами Романовых, а кресла с вышитыми гербами напоминали царские троны).

Первый этаж внутри также был оформлен в стиле 17 века. С бочкообразными колоннами и низкими сводами в стиле древних палат. А её правнучка, последняя владелица усадьбы, княгиня Евгения Фёдоровна Шаховская, перестроила усадьбу, превратив её в подобие Кремля. Над въездными воротами в кирпичной стене до сих пор зубцы — «ласточкины хвосты», а угловые башенки по бокам площадки перед воротами напоминают Царскую башню Кремля. Даже обелиск, установленный перед фасадом дворца, перекликался с обелиском в Александровском саду. Только если тот был увенчан двуглавым орлом – символом царской власти, то стрешневский обелиск завершался фигуркой собаки, преданно стоявшей на задних лапах – талисманом Стрешневых.

Фамилия была настолько ценна для ветви рода, владевшей Покровским, что несмотря на дважды прерывавшийся по мужской линии род, она передавалась по женской линии присоединялась к фамилии рода «по мужу». Так в 1803 году появились Глебовы-Стрешневы, а в 1864-м – Шаховские-Глебовы-Стрешневы. И фигурка собаки неизменно переходила с герба на герб. А оформление декоративными деталями новых частей дворца в стиле «а-ля рюсс», просто модным в то время у других владельцев, здесь имело принципиальное значение как память о 17-м веке, времени возвышения Стрешневых.

Даже в 1920-е годы в усадьбе существовал музей усадебного быта, своеобразно продолжая давнюю традицию.

По совести, надо было бы восстановить мемориал — память о том, как Стрешневы участвовали в воссоздании государственности Российской. Создать на базе усадьбы историко-культурный центр, в старой части дома восстановить экспозицию, в других помещениях музыкальную гостиную (благо сохранился театральный зал, где при княгине Шаховской проводились спектакли) – да мало ли чего еще. Места всем хватит! Было бы желание.

А пока что вопрос стоит так – доживёт ли вообще усадьба до весны? Не повторится ли пожар 25-летней давности? Возникает реальная угроза полной утраты памятника при таком вопиющем небрежении и равнодушии властей и забвении всего того, чему служили два с половиной века Стрешневы и память о чём берегли как зеницу ока.