Архнадзор

июня
2023

Кривоколенный, 10

Александр Можаев

Весной в московских новостях мелькнула тема продажи т. н. дома Голицыных-Левенвольде, одного из самых удивительных домов столицы – как говорят серьёзные люди, за «всего 250 млн». Возможно, это значит, что у дома появился очередной шанс на качественную реставрацию, а не на превращение сокровища в «русский сувенир» элитной недвижимости. Опираясь на свежие примеры приспособления памятников под квартиры в прилежащей окрестности, ужасно — это как в выпотрошенном напрочь доме Гурьевых-Абрикосовых (Потаповский, 6). Но рядом есть и другой пример: создание современного жилого пространства в максимально сохранённых и изученных древних стенах дома Нарышкиных на Маросейке, 11. Судьба дома Голицыных будет зависеть от того, насколько ему повезёт с новым владельцем, и я подумал, что нелишне будет понадеяться на чудо и собрать воедино то, что мне известно о памятнике, потому что ёмких публикаций о нём всё ещё нет. Тем более что приостановленные работы 2022 г. сопровождались вычинкой стен с потерей ценнейших улик, позволяющих понять допетровскую историю усадьбы.

Если кто-то знает потенциальных покупателей, которых может заинтересовать уникальная подлинность дома и творческая задача приспособления с сохранением всех драгоценных архитектурных находок, покажите им этот текст или картинки. Я готов сделать из него полноценную публикацию, если у меня появится возможность визита в дом — официально и нет, лично или через посредника с фотоаппаратом — подсобите, кто может).

В 1989 г. основополагающее издание «Памятники Москвы» сообщало о доме в Кривоколенном, 10, что первоначальные его владельцы неизвестны, что дом и два флигеля впервые показаны на плане 1760-х, когда усадьба принадлежала П.Ф. Голицыну. В нижнем ярусе дома сохранились палаты конца XVII в., на плане периодизации старейшей частью дома были показаны два помещения в правой (от переулка) части дома. Когда надстроены 2 и 3 этажи – неизвестно. До 1760-х палаты были расширены, около 1860 г. пристроен парадный подъезд и пара задних ризалитов.

Здесь и ниже: дом развёрнут к переулку северо-западным фасадом, однако для удобства я буду называть его северным, остальные – соответственно. Проще привязываться не к воображаемому компасу, а к постановке окрестных храмов алтарём «от Кремля». Существующий цокольный этаж буду называть первым, каковым он являлся изначально.

Ранние владельцы и строители дома неизвестны по сию пору. В 2008 г. в книге В.В. Сорокина «Белый город» появилось предположение, что в 1730-х домом владел обер-гофмаршал Р.Г. Левенвольде. В 2020 г. А.С. Кириллов сообщил о том, что в конце XVII в. двор принадлежал придворному врачу Стефану фон Гайдену, но логику этого заключения я понять не смог – основанием названа купчая 1702 г., в которой идёт речь о дворе «с прикупным переулком» у Поганого пруда, без привязки к конкретному адресу. В переписи 1670-х в этой части города действительно присутствует много иноземцев, но также много и царских стольников, князей, дворян, так что вопрос о строителях палат остаётся открытым.

В том же 1989-м (сколь помню, при участии кафедры реставрации МАрхИ) на фасаде дома впервые была частично расчищена штукатурка. Оказалось, что к ранней основе относится не только 1-й, но и 2-й этаж западной части здания. Были обнаружены наличники окон, простые треугольные в цокольном этаже и сложные килевидные (одинаковые на северном и западном фасадах) в парадном. Вокруг увеличенных при перестройке окон сохраняются также срубленные простые наличники 2-й половины XVIII в. (с «ушами» и «замками» в клинчатых перемычках). На фото ниже видны наличники обоих периодов, также виднеется редчайшая «допожарная» оконная коробка, сохраняющаяся внутри закладки.

В 2008 г. в интерьерах нижнего этажа были начаты активные реставрационные работы, руководил которыми В.А. Виноградов. Отчёты о работах нигде не публиковались, даже акт ГИКЭ 2015 г. и пояснительная записка к проекту реставрации 2016-го не обозначают объём предшествующих работ и не называют их авторов, в записке есть лишь строка: «В недалеком прошлом в помещениях подвала были начаты ремонтно-реставрационные работы, но затем брошены».

Однако именно в 2008 г. открылись удивительные подробности строительной истории дома: во-первых, оказалось, что верхний этаж тоже относится к XVII веку (трёхэтажные палаты вне Кремля – большая редкость). На трёх фасадах были найдены древние верхние окошки, на главном – с развитыми наличниками, подобными оформлению 2-го этажа.

На боковом фасаде наличники были проще, но также имели остатки закомарного завершения. Рисунок найденных наличников и пилястр очень близок декору 1680-х на соседних палатах Сверчковых – очевидно, фасад палат в Кривоколенном можно датировать 1670-80-ми.

Кроме того, в 2008 году стало ясно, что к XVII веку относится не только западная, но и восточная половина основного объёма, то есть палаты вдруг оказались не только выше, но и значительно шире прежнего. Окна парадного этажа со стороны заднего двора имели сложные наличники под треугольными фронтонами, окна 3-го этажа – простые рамочные обрамления. Небольшой ризалит в правой части дворового фасада сохранил верхнюю угловую колонку – точно такую, как на главном фасаде. То есть внешне все три этажа основного объёма кажутся единовременной постройкой последней четверти XVII века, но внутри картина оказалась более сложной.

Под центральной частью дома был обнаружен небольшой подвал. Его раскопки (руководитель В.А. Беркович) описаны в археологическом отчёте 2015 г., к которому прилагаются обмеры раскопанной комнаты и ведущей в неё лестницы. К сожалению, в тексте акта нет историко-архитектурного анализа постройки, не указан размер кирпича, использованного в кладке лестничного тамбура, не объяснена мотивация датировки подвала рубежом XVI-XVII вв. Хотя типологически подвал действительно близок ранним московским постройкам типа подвала палат Романовых на Варварке (в уменьшенном варианте). Стены и основание несохранившегося свода из белого камня, в стенах – арочные и квадратные нишки, с юга — крутой нижний откос высоко располагавшегося окна. Свод поднимался выше уровня пола соседних комнат конца XVII в.

Над западной стеной подвала, в кирпичной кладке внутренней стены 1-го этажа, было обнаружено обращенное в соседнее помещение окно, также расположенное чуть выше других древних окон.

С внешней стороны его перекрывает след свода западной угловой палаты. Эта деталь (как и ещё одно внутреннее окно в восточной части дома) обозначает габариты ранней Г-образной постройки, появившейся или одновременно с каменным подвалом, или позже него, но однозначно ранее 1670-х. Перепад высоты карнизов продольных фасадов говорит о том, что старая часть дома была двухэтажной. Следы наличников её парадного второго этажа могут сохраняться на не полностью очищенной от штукатурки левой стороне главного фасада и внутри дворовых пристроек.

Теперь посмотрим, как периодизация частей выглядит на плане.

Схема на основе плана 2-го этажа из «Памятников Москвы». «Глаголь» в левой части — середина XVII в. или раньше, тоном обозначено расположение белокаменного подвала (возможно, более старого; косая поперечная линия внутри него обозначает каменный водосток под полом). Правее — объём 1670-80-х. Выше — встройка конца XVII в. Пристройка слева — ранее 1760-х

Вариант периодизации нижнего этажа (с разобранными внутренними стенами)

Вариант «вертикальной периодизации» заднего фасада

Часть дома, в периодизации «Памятников Москвы» признанная самой древней, на деле была пристроена в 1670-80-е к более старой восточной половине. В нижнем этаже пристройки обнаружилась дворовая сводчатая галерея, внешние арки которой на южном и западном фасадах находятся почти целиком ниже современного уровня земли. Восточная торцевая арка, обращенная в интерьер нижнего этажа, сохранила фасадный валик (арка тремя картинками выше, слева от подпола-подвала). Эта деталь определяет габариты встройки на дворовом фасаде, появившейся совсем немногим позже, вместе с надстройкой третьего этажа, стилистически неотличимого от 2-го, т.е. в 1680-90-х годах. Хотя картина может оказаться и ещё более сложной (скажем, если 3-й этаж также строился в два приёма).

Следы распалубок на стене над подвалом (левое фото, справа вверху) и дверь на каменную лестницу подвала

Что ещё важное сохраняется или может сохраняться в интерьерах дома? Очень интересно было бы уточнить планировку нижнего этажа старой части, входного узла во внутреннем углу «глаголя». Подобные узлы обычно имели сложное устройство, совмещая подкрылечные камеры, чуланы, отходы, пристенки, и почти нигде не сохранились в натуре. В этом случае имеющихся у меня фото не хватает, например, чтобы понять устройство выхода из белокаменного подвала: если брать за аналог палаты Романовых, то над восточной стеной подвала (с дверью на лестницу) должна быть стена в уровне 1-го этажа, но сохранившиеся следы распалубок сводов вроде бы говорят о том, что поперечной стены над подвалом не было, и т. д.). Уцелел единственный элемент системы хозяйственных помещений нижнего этажа: узкий глухой тупиковый коридор, который, вероятно, был проходом к подвалу с восточной стороны двора. Теоретически там могло располагаться ещё одно крыльцо (не его ли остатком является неисследованная восточная пристройка?). Вот вид коридора в обе стороны:

Забегая вперёд, замечу, что согласно проекту 2016 года, северная (с выступом непонятного назначения) стена непрактичного коридора середины XVII в. подлежит разборке

Ещё одна занятная деталь — ретирада, которую бы нельзя было вычислить по иным признакам, если б не обнаруженный в 2008 г. В.С. Карелиным культурный слой с осколками богатой импортной посуды и голландских трубок рубежа XVII-XVIII вв. (находки были сделаны в мусорном контейнере, место изъятия показали рабочие). Это угол небольшого ризалита на заднем фасаде, той самой «встройки» конца XVII в. Ретирады находились над огороженной камнем выгребной ямой (правое фото), вероятно и во 2-м, и в 3-м этажах, стало быть, были не только отапливаемы, но и хорошо освещены; в верхнюю могло быть обращено зарешеченное окно, сохранившееся в 3-м этаже дома. В соседнем с востока помещении также раскопаны некие камеры, располагавшиеся ниже уровня пола, назначение которых непонятно (левое фото).

Замечу, что раскопанный подвал не являлся единственным: под полом помещения, примыкающего к раскопу с севера, видны следы свода ещё одного, засыпанного и не фигурирующего ни в каких официальных документах подвала. Сколь можно судить по единственной фотографии, на правой стене виден след белокаменного свода, на левой — основание устроенного взамен него более высокого кирпичного.

(В Акте ГИКЭ 2018 г. есть загадочная фраза: «В подвалах, которые, занимают территорию не только под домом, а еще и подо всем внутренним двором, сохранились кованые решетки», но что она значит, кажется, может объяснить лишь автор, эксперт О.Ю. Вострокнутова).

Что ещё ценного может скрываться в интерьерах дома? Может быть, о самом интересном мы ещё не знаем, т.к. до недавнего времени в главном этаже продолжали проживать люди, зондажи в бывших парадных палатах не проводились. О том, что они могли иметь внутренний кирпичный декор, говорит вот эта деталь обрамления двери, найденная в третьем этаже. Также очень важен анализ следов разобранных стен и заложенных проёмов во 2 и 3 этажах, который помог бы понять нюансы их первоначальной планировки. Например, совершенно неясен план помещений 3-го жилого этажа, назначение крохотного окошка на заднем фасаде (заметим, оно зарешечено, как все прочие окна, хотя пролезть в него может лишь кот), и т. д.

Теперь о вариантах реконструкции фасадов. Авторы проектов реставрации не ставили перед собой эту задачу, зафиксировав на чертежах лишь наиболее явные детали, намеченные к воссозданию или сохранению в зондажах. Без попытки сведения вместе всех найденных фрагментов невозможно понять композицию памятника, точную датировку частей, обозначить места, в которых могут скрываться крайне важные недоисследованные фрагменты. Мне известна схема реконструкции главного фасада, выполненная авторами работ 2008 года: они предполагали фасад симметричным (слева от подъезда окна расставлены так же, как в раскрытой правой части). Я публиковал условную схему-коллаж, которая учитывала следы трёх тесно поставленных окон и откоса верхней двери на крыльцо в левой части фасада, но не учитывала лопатки и межэтажные карнизы. Извиняюсь за халтуру исправленной версией, тем паче что с тех пор удалось рассмотреть пару неприметных, но важных деталей.

Во-первых, я не учёл подробности, меняющей композицию правой части фасада: следа тонкой кирпичной лопатки под поздней штукатурной пилястрой. Плюс открывшийся недавно фрагмент пяты, позволяющий предположить, что слева от подъезда в 3-м этаже была не дверь на крыльцо, а широкая арка, аналогичная аркам заднего фасада. В этом случае здесь должна находиться некая лоджия с выходом на внешнюю площадку, и стало быть, внешнее крыльцо вело лишь в нижние этажи, а в третий попадали посредством внутренних лестниц (не одну ли из них освещало крохотное дворовое окошко?)

Плюс труднообъяснимый факт расположения окон 3-го этажа на торцевом западном фасаде на полметра выше, чем на главном (наличники при этом врезались в линию венчающего карниза). Сопоставление этого факта с расстановкой дополнительных пилястр на с. и ю. фасадах подсказало неожиданную версию: Г-образное в плане гульбище на западной стороне дома (что, в свою очередь, предполагает возможность существования деревянного 4-го этажа). У странного повышения уровня гульбища относительно общей высоты здания может быть не самое практичное, но изящное объяснение: справа от дома стоит двухэтажный флигель конца XVII в., и возможно, гульбище тогда же было устроено на высоте, позволяющей любоваться панорамой Кремля поверх его кровли.

При этом его отличает определённое изящество, подчёркнутое необычно тонкими лопатками и сложной композиционной игрой, основанной на несоответствии высот межэтажных карнизов в восточной (старой) и западной частях дома, на том, как по-разному расставлены окна в разных частях фасадов, как «врезаются» в карнизы нижние или верхние части наличников.

Задний фасад. Встройка конца XVII в. в середине дворового фасада также имела арки в нижнем и парадном этажах. Таким образом, задний фасад имел не менее шести открытых арочных проёмов в двух уровнях, что также труднообъяснимо с практической точки зрения. Аналоги подобных решений в жилых домах Москвы этого времени неизвестны. Из нижней аркады был широкий вход в большую одностолпную палату (кладовую или поварню), но его можно было устроить иначе, не теряя полезную площадь этажа.

Совсем непрактичная версия, вариант 1: аркады были узнаваемым символом царского дворца в Кремле и образно повышали статус дома. Вариант 2: если заказчиком перестройки палат действительно был иноземец, то аркады и лоджии (конечно, более изящные) были вполне характерны для дворцов Европы. Широкая арка во 2-м этаже сравнима с прикрылечной лоджией тех же палат Сверчкова, только здесь она была нужна ещё и для освещения окон в старой части палат, оказавшихся внутри пристройки. Странно, что арки совсем не имеют декора: обрамляющий валик обнаружен лишь на торцевой внутренней (обращённой внутрь пристройки) арке. Впрочем, большинство фасадных арок палат Сверчковых также не имеют обрамления.

Встройка заняла место старого дворового крыльца во внутреннем углу изначального «глаголя». Поэтому в конце XVII в. в нижний (приподнятый над подклетом) этаж со двора входили по небольшой лестнице позади аркады, а в парадный, вероятно, через каменное крыльцо в центральной части фасада — оно вычисляется по расстановке нижних арок и по следам примыкания (пята арки и обрубок железной связи) в уровне 2-го этажа. А вот загадка: по сторонам большой арки лоджии 2-го этажа сохранились внешние железные подставы — что такого можно было на них навешивать при ширине проёма 4.5 метра?

Претензии к проекту и его реализации. Проект, выполненный в 2016 г. ООО «Фарос», предполагает воссоздание трёх древних окон парадного этажа в правой части главного фасада и всех окон 2 и 3 этажей на торцевом западном фасаде. На дворовом – экспонирование нескольких сохранившихся ранних элементов и воссоздание наличников XVIII века. Выборочное экспонирование наиболее целых и ценных элементов можно считать одним из вариантов решения, но в 2022 г. оказалось, что фасадная кладка (действительно находящаяся в довольно тяжелом состоянии) в местах, оставленных вне зоны экспонирования, тотально перелицовывается. Согласно данным информационного щита, авторский надзор и научное руководство обеспечивало ООО «Финпроект», которое гуглится исключительно учредительной информацией, нет ни собственного сайта, ни сведения о научной деятельности руководителя, из реализованных проектов нашлось лишь приспособление бывших складов «Депре» на углу Колобовских переулков, весьма далёкое от научной реставрации.

На новых фото видно, что на заднем фасаде перелицована вся кладка нижнего яруса. Исчезли следы нижнего межэтажного карниза и пилястра первого строительного периода, остаток левой нижней арки, нижней полки парадного наличника – причём эти детали даже не зафиксированы в документах предпроектного исследования. Крайняя правая арка нижнего этажа залицована с обоих сторон, т.е. утрачены даже намёки на её существование (нижнее фото). Что происходило в 2022 г. в вообще неисследованных интерьерах основного (второго) этажа – неизвестно. Стоит опасаться, что подобным образом могут быть уничтожены и прочие принципиальные для истории дома и русской архитектуры в целом улики, не попавшие в зону особого внимания проектировщиков.

В утверждённом проекте 2016 г. говорится: «В процессе реставрации необходимо оставлять в виде зондажей сохранившиеся детали кирпичного декора XVII в., восстанавливая лишь полностью утраченные элементы», но на этом фото левой части северного фасада главного дома хорошо видны две вертикальные штробы по сторонам срубленной колонки древнего наличника. Они появились в 2022 г. и могут означать только подготовку к изъятию из кладки «хвостов» кирпича ради замены их объёмной копией – метод, широко применявшийся реставраторами ХХ века, но в наше время выглядящий вандализмом. Общий объём подлинного старого материала стремительно сокращается, и понятно, что даже выштробленный известковый раствор – невосполнимая утрата, воспроизвести его сегодня невозможно, как ни старайся. Тем более что ныне существует множество способов проявить архитектурную историю дома, не прибегая к замене подлинника макетом – ещё раз напомню о замечательном примере реставрации палат на Хитровке (организована Н.М. Аввакумовым), в ходе которой действительно не пострадало ни одного древнего камня.

Кстати: недавно окончена реставрация упомянутого двухэтажного флигеля. На фасаде появились четыре наличника, аналогичных наличнику на заднем фасаде главного дома. В интервью 2019 г. автор проекта М.В. Исаева говорила о том, что «наращивать стесанный декор не будут: нет документальных оснований для точного воссоздания», что от окон сохранились лишь треугольные сандрики, которые будут сохранены в зондаже. Однако через три года подлинные сандрики были вычинены, а на фасаде появились наличники, оснащённые такими вольными деталями, как дыньки на боковых колонках (причём разного рисунка в разных окнах).

Кроме того, приспособление главного дома под квартиры заставило проектировщиков пойти на некоторые компромиссы, недопустимые для памятников такого уровня. Например, упомянутая выше идея разборки стены коридора середины XVII в. или неисследованной стены в нижнем ярусе подъезда. Разборке подлежит и кирпичный столб в нижней наугольной палате, выстроенный в 2008 г., вероятно, на основе следов фундамента. Предполагалось воссоздание сводов, опирающихся на этот столб – решение очень странное, т.к. новодельный свод закроет замечательное подлинное окно первого строительного периода. На новом проекте столба нет, но свод почему-то всё равно нарисован (?).

И, конечно, проблема археологии усадьбы: на заднем дворе предполагается устройство паркинга вплотную к дому, плюс серьёзные земляные работы, связанные с заменой коммуникаций. Разумеется, здесь нужны полноценные и неспешные работы, предшествующие стройке, а не сопровождающие её.

В финале повторю ещё раз: Если кто-то знает потенциальных покупателей, которых может заинтересовать уникальная подлинность дома и творческая задача его приспособления – донесите до них суть этого долгого текста (или хотя бы картинки). Думаю, у ДКН есть все основания требовать смены подрядчика и доработки проекта с внесением в него подробной, тщательной фиксации всех, а не избранных древних деталей. В Москве есть замечательные специалисты-реставраторы с заслуженной репутацией и богатым опытом работы на памятниках XVII века, их имена всем известны, они однозначно должны вести или консультировать этот уникальный памятник. А я готов довести эту публикацию до пристойного академического вида, если у меня появится возможность визита в дом — официально и нет, лично или через посредника с фотоаппаратом — подсобите, кто может и благодарю за внимание.