Античная руина и статуя Христа
Чью усыпальницу отреставрировали на Введенском кладбище?
Елена Петрова
7 сентября официальный сайт мэра Москвы сообщил о завершении реставрации одной из самых примечательных часовен-усыпальниц Введенского кладбища.
Эта часовня изначально была выполнена в очень необычной форме — античной руины, на ступенях которой когда-то возвышалась бронзовая статуя Христа работы флорентийского скульптора Рафаэлло Романелли. Участок перед часовней был обрамлен каменной оградой, украшенной символическими погребальными урнами и факелами.
Со временем усыпальница-руина сильно обветшала, фигура Христа, пользовавшаяся особым почитанием у москвичей, в 1946 году была с кладбища удалена и до 1976 года находилась в фондах Государственного музея архитектуры имени А.В. Щусева на территории Донского монастыря. Затем она была передана в археологический кабинет Троице-Сергиевой лавры, где и находится до сих пор. Как сообщает сайт мэра, комплексные работы по возвращению памятнику первоначального архитектурного облика продолжались три года. За это время была изготовлена точная копия скульптуры, которая теперь заняла место оригинала.
Реставрация объекта культурного наследия, безусловно, очень отрадное событие. Тем более такого значимого для Введенского некрополя памятника, неизменно являющегося точкой притяжения для многих его посетителей. И все было бы замечательно, если бы не возникали сомнения относительно атрибуции данной усыпальницы семейству предпринимателей Кнопов.
О том, что отреставрированная часовня является именно семейной усыпальницей Кнопов, уверенно сообщил не только сайт московского мэра, но, с его подачи, и все столичные СМИ. И это даже несмотря на то, что в самом сообщении о завершении восстановительных работ отмечается, что «доподлинно установить, кто был здесь захоронен, не удалось». Между тем есть определенные основания, которые позволяют усомниться в правильности такой атрибуции памятника.
Во-первых, совершенно непонятно, кто именно из Кнопов мог упокоиться в данной усыпальнице. Самый известный представитель этой московской предпринимательской династии, о котором обычно и вспоминают, — купец 1-й гильдии, основатель торгового дома Кнопов, учредитель и директор-распорядитель Кренгольмской мануфактуры, совладелец Измайловской хлопчатобумажной прядильно-ткацкой фабрики барон Лев Герасимович (Людвиг Иоганн) Кноп (1821–1894) умер и похоронен в Бремене, как и его супруга. Их сыновья – действительные статские советники и бароны Андрей Львович и Федор Львович Кнопы – из России эмигрировали, умерли и были похоронены также за границей.
Во-вторых, эта часовня была подробно описана в книге известного москвоведа А.Т. Саладина «Очерки истории московских кладбищ». Рукопись книги составлялась Саладиным еще в дореволюционное время (опубликована только в 1996 году), когда все памятники сохранялись в первоначальном виде и еще не подверглись разорению советского периода.
Анатолий Тимофеевич называет усыпальницу «памятником семейства Вогау»: «Наиболее ценным и цельным по выражению идеи является памятник семейства Вогау, на правой стороне кладбища, там, где боковая аллея отделяет старое кладбище от новых могил с деревянными временными крестами, утопающими в цветах. Огромная продолговатая площадка с оградой в греческом вкусе, с вазами на столбах, замыкается руинами античного портика. У входа на ступенях во весь рост стоит бронзовое изваяние Христа работы prof. R. Romanelli. Невольно останавливаешься перед этим памятником. Исчезают вдруг окружающие его могилы, оживает Христос, движется его рука, указывая на вход, и слышится тихий голос: memento mori!»
Нет никаких сомнений в том, что в данном описании речь идет именно об этом памятнике, теперь отреставрированном. Удивительно, что этого не увидел уважаемый С.Ю. Шокарев, который писал примечания к изданию книги Саладина в 1996 году и посчитал, что «могила не сохранилась». Видимо, устоявшийся миф о Кнопах ввел в заблуждение даже его.
И наконец, исследователи Введенского некрополя Н.В. Реполайнен, Ю.Н. Соловьева и М.С. Солюс в своей книге «Усыпальницы Введенского кладбища» (М., 2001) указывают, что в этой необычной часовне похоронена Эмилия Максимовна Банза, урожденная Вогау (1844–1866).
Читаем: «Из родословной семейства Вогау следует, что чуть ли не первой из московских Вогау умерла дочь Максима Максимовича и Эмилии Францевны – Эмилия, в замужестве за Конрадом Карловичем Банзой. Мы сфотографировали место предполагаемой записи, тщательно затертое чьей-то недоброй рукой. Кажется, можно разобрать на верхней строчке: …ZA …..LI, на нижней – 1866, а ведь это – год смерти Эмилии». Зная авторов этой книги как добросовестных и дотошных исследователей, не приходится сомневаться в том, что они смогли правильно прочитать уже тогда почти стершуюся надпись.
Дискуссия на тему атрибуции данной часовни-усыпальницы разгорелась в свое время и на известном сайте pastvu.com, где были помещены две ее исторические фотографии. Там приводится вот такая цитата (правда, источник не указан): «Сам склеп был выполнен после 1866 года, примерно в 1890-е гг., когда здесь похоронили Эмиллию Максимовну Банзу (урожденную фон-Вогау). Ее овдовевший супруг, знаменитый благотворитель московской немецкой общины Конрад Банза женился второй раз на родной сестре Эмилии, Эмме. Оба они усыновили сына умершей от первого брака, Рудольфа Германа. В память о жене, сестре, маме Банзы и Герман содержали койки в Евангелической больнице и в Евангелических приютах Москвы, давали бесплатные обеды для неимущих. В советское время усыпальница Вогау сильно пострадала, как и многие другие надгробия и захоронения в целом».
Кто бы ни был похоронен в восстановленной усыпальнице, возвращение ей первоначального архитектурного облика можно только приветствовать. Хочется надеяться, что правительство Москвы и Департамент культурного наследия на этом не остановятся и все остальные часовни-усыпальницы Введенского некрополя, включенные в реестр объектов культурного наследия, также будут приведены в должное состояние и отреставрированы.
Записи
