2009: итоги
Рустам Рахматуллин
Опубликовано в «Известиях»
Итоги 2009 года печальны и отрадны одновременно. Печальны — потому что сносы и порча памятников продолжались и запланированы новые. Отрадны — потому что движение москвичей в защиту старины заявило о себе с новой силой. Общий итог: статистика сноса статусных памятников пошла на убыль, но вандализм готовит контрнаступление.
Москвичи проснулись
Стихийный летний протест против сноса Садовнической набережной стал неожиданностью и для самих защитников старины. Обозревателю «Известий» как одному из координаторов «Архнадзора» неловко оценивать работу этого движения, родившегося в начале года. Скажу лишь, что горжусь своими друзьями. «Счастлив, кто имеет мужество защищать то, что любит».
В этом году старая Москва получила поддержку священства. За сохранение облика города высказался владыка Волоколамский Иларион. Оборона Кадашевской слободы клиром и прихожанами церкви Воскресения Христова во главе с протоиереем Александром Салтыковым, при участии множества москвичей стала одним из событий года. Храм фактически продиктовал правительству Москвы и соседям-коммерсантам условия строительства на исторической территории прихода.
Эпопея противостояния Генплану завершилась продлением срока его принятия. Все города России могут поздравить себя с этой победой; но не будет преувеличением сказать, что возглавили борьбу москвичи. По ходу дела выяснилось, что Генплан игнорирует существование полутора тысяч заявленных памятников культуры. Тысячу выявленных памятников разработчики согласились разглядеть лишь на стадии второго чтения. Территории большинства статусных памятников не установлены. Словом, телега Генплана пыталась двигаться впереди лошади. Более двухсот тридцати депутатских поправок, подготовленных экспертами «Архнадзора», касались охраны наследия. К чести редактора Генплана, главного архитектора Москвы Александра Кузьмина, принято около ста девяноста поправок.
Вандализм интеллигенции
Воспитание хозяйствующей интеллигенции продвинулось незначительно. Готовность консерватории разрушить Дом синодальных композиторов в Среднем Кисловском переулке, 4 была запредельным вызовом рассудку, но москвичи справились.
Ради освоения подземного пространства в усадьбе Вяземских (Малый Знаменский переулок, 5) Пушкинский музей, его попечитель Эльвира Набиуллина и архитектор Сергей Ткаченко предложили изменить… закон о наследии. Профессиональный провокатор Норман Фостер едва ли понял, что он спровоцировал. Масштаб истинно британский: вспомним основание Англиканской церкви ради новой женитьбы короля. Пушкинский музей с его идеей фикс возглавил колонну коммерсантов, мечтающих выкопать подземные парковки под тысячами памятников России.
Вандализм интеллигенции — реальность. Утратой года стала усадьба княгини Шаховской на Большой Никитской улице, 19/16. Антигероями года останутся руководитель театра «Геликон-опера» Дмитрий Бертман, председатель Союза архитекторов России Андрей Боков и архитектор Дмитрий Буш, придумавшие уничтожить великолепный двор этой усадьбы ради строительства новой театральной сцены. Ответственность делят глава Москомархитектуры Александр Кузьмин, утвердивший проект, глава Росохранкультуры Александр Кибовский, разрешивший работы, глава Москомнаследия Валерий Шевчук, прикрывший их, и, конечно, Юрий Лужков, одобривший все это.
Инвесторы слетаются на огонек
Еще две утраты вполне обратимы: пожары в доходном доме Быкова (2-я Брестская, 19) и в палатах Гурьевых-Кошелевых (Потаповский переулок, 6) причинили этим памятникам ущерб, но не уничтожили их. В первом случае речь идет о виртуозной постройке зодчего Льва Кекушева, во второй — о палатах XVII века. Оба дома были отключены от коммуникаций и заселены гастарбайтерами, которым удалось спастись из огня. В обоих случаях возникает естественная версия о неосторожном обращении с открытым огнем, но напрашивается и версия поджога. Инвесторы (ООО «Финансист» и ООО «Регион-Инвест«) незадолго до пожаров просили правительство Москвы отменить охранный статус обоих домов.
На этой неделе, спустя два дня после пожара в Потаповском, межведомственная комиссия Владимира Ресина действительно решила оставить без охраны и дом Быкова, и палаты Гурьевых. А также типографию в 1-м Самотечном переулке, 17-а, горевшую ранее, — единственную осуществленную постройку всемирно известного архитектора Эль Лисицкого. Правительство города, оставляющее таких погорельцев без защиты закона, уподобляется врачу, отказавшему в помощи человеку с тяжелыми ожогами.
Ресин и компания рекомендовали отказать в охранном статусе Расстрельному дому на Никольской, 23 — дому Военной коллегии Верховного суда СССР, где в палатах XVII века выносились смертные приговоры сотням тысяч невинных людей. Оскорбительное по отношению к миллионам людей предложение Ресина со дня на день может превратиться в постановление Лужкова. За вечно меняющими название инвесторами Расстрельного дома стоят Банк Москвы и проект торгово-развлекательного центра.
Напротив Расстрельного дома сию минуту погибает магазин «Детский мир», перешедший в собственность Банка ВТБ. Волонтерам «Архнадзора» удалось проникнуть в здание — и убедиться в начавшемся уничтожении интерьеров великого зодчего Душкина, известных взрослым и детям всей России и ближнего зарубежья. Юрий Лужков лично утвердил для этого памятника такой «предмет охраны», в котором интерьеров просто нет.
Эксперты, шире карман!
Манипуляции с охранным статусом будут главной темой наступающего года, как были главной темой уходящего. Летом правительство Москвы решилось наконец привести в движение списки 1000 выявленных и 1500 заявленных памятников старины. В сумме это треть московского наследия. С тех пор на охрану приняты лишь 165 памятников и ансамблей. Одновременно отказано в охране несомненным памятникам: дому графа Разумовского на Большой Никитской, 9, «дому старого князя Болконского» на Воздвиженке, 9, Соборной мечети в Выползовом переулке, 7. Протесты остаются без внимания, даже когда исходят из музея «Ясная Поляна» или из Центрального духовного управления мусульман России.
Все подобные решения подклеены экспертизами, исполненными в диапазоне от глупости до подлога. Так, в заключении 20-й мастерской «Моспроекта-2» о ценности палат Гурьева говорится, что на фасадах здания не выявлены ценные архитектурные элементы. Это ложь, которая может стоить памятнику жизни. Экспертное сообщество растлено пятнадцатью годами соглашательства и слишком хорошо научилось держать карман шире, а нос — по ветру.
Фотографии Натальи Вороницыной, Александра Можаева, Светланы Лабецкой, Натальи Самовер
Записи
3 комментария